Знакомый и незнакомый. Фрунзик о том, что он любит и что не любит.

- Я люблю колючки. Вы видели, как они катятся, летят, не вянут и не тускнеют. Розы несут куда угодно: на свадьбы и на похороны, на крестины и на рождение, для взятки… Роза восседает во главе стола, а колючку и на порог не пускают. Но только я увидел однажды, как роза попала под машину и умерла (умерла гордо, как и полагается розе), а колючки просто пронеслись под колесами…   - Я люблю грустных людей, мечтаю сыграть роль человека, который несчастен, но не знает этого, мечется, делает всем добро, а у самого нет жизни — он одинок, несчастен и не ведает этого…   - Люблю свою родину — вчерашнюю, сегодняшнюю, завтрашнюю Армению… И между городами не делаю разницы: их осталось так мало, так зачем же выбирать?   - Однажды меня спросили, что я люблю больше театра? Свою мать, улицу, на которой жил, дом и землю, на которой стоят мои дом и улица… Свой язык. И все это называется родина. И что театр по сравнению с родиной?! Даже во время клинической смерти я думал о своей родине, бормотал что-то, а потом вспомнил: по доллару с каждого армянина…   - Я люблю зрителя, и именно эта любовь придает мне сил подчинить их себе, каждый раз получая что-то неожиданное. Как-то раз я сравнил связь актер-зритель с игрой в теннис: когда твой напарник удачно и точно возвращает тебе мячик, твоя игра тоже становится интересной, осмысляется.   - Учеба есть взаимоотношение двух любящих и талантливых людей — учителя и ученика. А ведь какими разными бывают учителя и в школе, и в институте, и в жизни!.. Помню свою учительницу по русскому в Ленинакане. Через много лет, когда я был уже признанным актером, мы встретились в Ереване. Я обрадовался, обнял ее, мы разговорились… Попрощались, и тут она все тем же памятным со школы голосом воскликнула: «Фрунзик, Фрунзик, ты наконец-то научился произносить звук «ы»!»

- Я никогда не искал дружбы людей, совесть которых не отягчена даже пылинкой. Мне всегда казалось, что эти люди похожи на вещи, хранящиеся в музее,— ими можно восхищаться, но жить среди них невозможно.

Мане Дунамалян

-